"Южноуральская панорама" от 17 октября 2000 г.
Мы знакомы почти 20 лет. Я успела закончить филфак и попробовать себя в разных амплуа. Порой я спотыкалась и покорно брела к Ней. Она всякий раз стряхивала с меня мою глупость и никогда не осуждала. Иногда я терзаюсь вопросом: осталось ли во мне хоть что-то от той чистой девочки, какой я была когда-то? Наверное, да... потому что рядом находилась Она - моя школьная учительница литературы, ныне директор учебного центра "Автограф" Ирина Александровна Шереметьева.
Я.Н.: Человек - всегда на пороге. Это излюбленная мысль Федора Достоевского. Мне она созвучна, потому что "на пороге" всегда предполагает какую-то будущность. Ирина Александровна, на пороге чего мы стоим?
И.Ш.: Я думаю, что человек, предполагающий жить, не может связывать
свое будущее с бездной. Столько было в нашей истории трагических ошибок...
А политические битвы идут и идут. И потому тревожно сегодня каждому нормальному
человеку - что там за этой дверью... а вдруг как в "Сталкере" у Тарковского?
Кто поведет нас через этот порог?
Я.Н.: Русская интеллигенция...
И.Ш.: Я не знаю, что такое интеллигенция, если сказать совершенно честно. Я знаю, что такое интеллигенция, когда думаю о прошлом. А кто есть мы - учителя, врачи, служащие... По определению Александра Блока, интеллигент - это человек, который способен мыслить самостоятельно, хотя этим, конечно же, понятие не исчерпывается. Речь ведь идет не о кастовой принадлежности - интеллигентным человеком может быть и рабочий, и доярка, и губернатор.
Я.Н.: А вообще, где та грань в человеке, за которой начинается "не интеллигент"? Быть может, интеллигентская сущность - не уронить лучшее в себе, когда ты "себя достиг"?..
И.Ш.: Наверное, нельзя дать однозначного ответа, что такое интеллигенция на все времена и века. Хотелось бы, конечно, чтоб были какие-то вечные ценности, вечные критерии. На сегодня самым главным, самым определяющим, мне кажется, должно являться наличие совести и стыда. И их отсутствие в тех людях, в которых мы вчера еще верили, которых вчера еще куда-то выдвигали, за которых вчера голосовали, заставляет нас сокрушаться.
Ты знаешь, я не могу представить их сидящими у меня на уроке - ни Зюганова, ни Березовского, ни Анпилова, ни Макашова... Мне трудно поверить в то, что когда-то они говорили о "Войне и мире" или о Достоевском. Мне кажется, они ни-ког-да не были детьми.
Я не говорю, что достигла каких-то нравственных высот, упаси Боже. Но хочется соответствовать тому, что думают о тебе. Это очень трудно, но хочется соответствовать.
Сегодня для всех нас просто важно вспомнить, кто мы такие. Какими мы были когда-то давно, когда ребятами играли. Каким бескорыстным и отчаянно мужественным было поколение наших отцов и дедов. Вспомнить все и, может быть... устыдиться себя теперешних?..
Меня глубоко потрясает и как-то питает то, что делали Толстой, Чехов, Короленко - истинные русские интеллигенты. Во время голода граф Толстой открывал в Поволжье бесплатные столовые. Конечно, накормить всех он не мог, но все равно их открывал. Он строил школы и в этих школах преподавали его дочери, и крестьянские дети учились по той азбуке, которую для них писал автор "Воскресенья" и "Анны Карениной". А Чехов, сажая лес, восстанавливал изъеденную оврагами землю. Говорят, он и сейчас еще стоит, чеховский лес. И каждый житель Полтавы когда-то знал, что есть в городе дом, где живет честный человек. Просто честный. Это был Короленко.
Я.Н.: Вы - сторонница "теории малых дел"?..
И.Ш.: Наверное, сегодня многие люди, которые способны хоть как-то сострадать и сочувствовать, унижены тем, что не могут помочь другому. Не может бедный человек, живущий на зарплату, на 500-600 рублей, учитель, врач, помочь ребенку, который просит на улице милостыню, или обнищавшим старику, старухе, собирающим бутылки и объедки на помойке. Но ведь есть и нормальные честные богатые люди, которые могут не хватательный рефлекс культивировать в себе дальше, а помочь кому-то - открыть ночлежку, детский интернат или построить дом для престарелых, храм...
Я бесконечно говорю сама себе - когда нет дождя, мы же все равно поливаем собственный огород, поливаем собственную грядку. Каждый день у меня остается тарелка супа или кусок хлеба, который я могу отдать соседу или соседке. Мы не настолько бедны и не настолько заскорузлы духовно, чтобы проходить мимо тех, кто обездолен, нищенствует, страдает. Когда мы читаем, слышим статистику, мы не содрогаемся. А статистика говорит, что каждый десятый в нашей стране ребенок до 12-ти лет никогда не сидел за партой, каждый четвертый школьник в России наркоман, каждый восьмой беспризорник. Можно развести руками, засунуть голову под подушку и ни о чем не думать. А можно собрать, выстирать, отутюжить вещи, которые уже не нужны, и отнести в церковь или просто отдать кому-то. Можно передать в больницу книги из своей библиотеки или подарить школе игрушки и компьютер. Мне кажется, мы должны учить друг друга этим маленьким поступкам и не стыдиться просить помощи у власти: там-то и там-то, то-то и то-то - откликнитесь...
Я.Н.: У Анны Ахматовой есть строки: "А помнишь, были мы людьми еще вчера, еще недавно. Подумать только как бесславно во что-то превратились мы..." Неужели вы думаете, что можно кого-то "заразить" стыдом?
И.Ш.: А неужели ты думаешь, что все делается корысти ради? Неужели Добро есть та категория, которую взвешивают на каких-то весах? Добро исчезает из мира, ис-че-за-ет. Мы не добры по отношению к дому, в котором живем, к случайному прохожему, к дереву. Рвутся у нас эти невидимые нити Божественные - Человек и его Сердце. Нужно успеть. Успеть сказать, помочь, сделать... пока живы те, для кого мы что-то можем, пока нуждаются они в нас. А как будет страшно, если ты никому уже не будешь нужен. Ну и будет возвышаться твой за семью заборами особняк, который ненавидят все вокруг. И что дальше?
Сердце болит за тех мальчиков и девочек, которые сегодня еще "под стол пешком ходят". Они ведь, как губка, впитывают в себя и прагматизм взрослых, и их черствость. Однажды на уроке изобразительного искусства (тема была о дружбе, о друзьях) учительница задала ребятишкам вопрос: близится ваш день рождения - как вы поступите, если у друга нет денег, чтобы купить подарок. И пятилетний малыш сказал, что не позовет такого друга в гости. И второй, и третий, и все десять ребятишек в классе ответили, что такого друга они не хотят видеть у себя на дне рождения. Возможно, они изменятся через месяц, через год. Учитель, бабушка, мама, папа, жизнь - дадут им другие уроки. Уроки любви. Мне эти уроки дали мои родители.
Я.Н.: Наверное, только исколесив жизнь вдоль и поперек, человек в состоянии выбрать тот единственный путь, который именно его путь. И про берег, к которому его прибило, он поймет, что это его, а не чужой берег...
И.Ш.: Я уже не совсем так думаю. Самое большое счастье - быть на уроке, быть с классом. И нет высшего счастья - я другого не знала. Сейчас я не даю уроков. Я не учительница литературы, а директор учебного центра, но это тоже оказалось - мой берег.
На самом деле - важно оставаться таким, за какого себя тебе не стыдно. А что ты будешь делать - мыть подъезды, писать научные труды или руководить областью... Дело можно делать любое, но делать так, чтобы за него не было стыдно...
Яна НИКОЛАЕНКО.
Оригинал: сервер www.chelpress.ru